Эльбрус. Я доберусь!
Могла ли я подумать, что впервые в жизни почувствую такое прочное душевное равновесие и ощущение причастности к чему-то очень важному? В первые же дни похода я поняла, что именно сейчас я не бесцельно существую, а живу по-настоящему.
«По привычной тропе мы вернёмся, друзья,
В сердце с истиной непреложной:
Покорить невозможно вершину. Нельзя!
Лишь взойти на нее возможно»
Так заканчивается мой стих, написанный после возвращения с Эльбруса. Эту простую истину я поняла лишь спустившись с вершины, глядя на толпы экипированных туристов, среди которых ярко выделялись новички, с самодовольными улыбками предвкушающие грядущий поход и заявляющие о намерении покорить горы. Что заставило меня выползти из комфортной раковины и оставить привычный уют ради ледяных ветров и тяжеленного рюкзака, режущего хрупкие женские плечи? Об этом я и хочу Вам рассказать...
Главное - решиться.
Ничем не примечательное январское утро развеяло остатки сна своим шумным разноголосьем: за окном сигналили машины, не желая уступать друг
другу на слишком узкой дороге нашего дворика, плакали сонные дети, отказываясь идти в детсады, а за стенами квартиры гулко ворчал,
погромыхивая старенький лифт, неся в своих недрах людей, спешащих по делам рабочим. Всё, как всегда, даже старушка погода оказалась чересчур предсказуемой - на небесный холст кто-то пролил серой краски, а потом, словно раздумывая, добавил пару светлых мазков - вот и весь просвет зимнего неба.
Я не находила себе места в свой заслуженный выходной: будний день обещал быть унылым - прогулка под пронизывающим ветром не прельщала, а от четырёх стен радости не прибавлялось. От скуки не спасала ни книга, ни попытки стихосложения и тогда я открыла ноутбук в поиске свежих новостей. Заголовки пестрили: «День рождения Высоцкого». Что ж, грешно было не вспомнить его золотых стихов и песен, перепетых тысячи раз под гитару. Вот тут-то и привлекла взгляд ссылка на фильм «Вертикаль», который мне так и не довелось посмотреть. Знать бы в ту минуту, что через полгода я сама буду петь песни из кинофильма в тесном кругу людей, ставших родными за короткий отрезок времени. Эти люди дадут завидный пример стойкости и будут подбадривать в сложные минуты усталости. Но это - позже, а пока, я завороженно смотрела на экран...
Фильм закончился и разбилось хрупкое волшебство. Прекрасные кадры гор сменились оконным проёмом, в котором безмолвной громадой застыл каменный муравейник - соседская многоэтажка.
«Ни неба толком не видишь, ни земли, - думала я горестно. - Разве это - жизнь? Вечно куда-то бежать, суетиться, радоваться выполненной работе, а после - нервничать из-за вновь свалившейся на плечи горы хлопот. Где-то в промежутках этой бесконечной круговерти мелькают редкие походы в кино, прогулки в парке и вынужденная беготня по торговым центрам. О каком-то пикнике за городом и не мечтаешь - друзей не соберешь из-за вечной работы и прочих бытовых забот. Так и живём - задыхаясь в душных офисах и кабинетах, мечтая о далеких и призрачных отпусках».
Эта минута раздумий решила все. Я поняла, что дошла до той черты, когда осознаешь: пора что-то изменить в жизни, привнести в неё красок и как следует встряхнуться. Может парашют? Нет, слишком короткая встряска. Воздушный шар? Всё равно не то... А если горы? Горы! Эмоции от просмотра кинокартины сделали своё - я решилась.
Дело оставалось за малым - ознакомиться со списком гигантов, на которые можно подняться, а после - оценить свои силы и возможности. Долго выбирать не пришлось. Величественный Эльбрус выбрал меня сам. Фотография похожей на верблюда горы шутливо дразнилась: «Рискнешь оседлать?» Эх, была не была! Рискну, старик Эльбрус, но вот катать меня не нужно. Дай только подняться и спуститься без происшествий...
Красочная фотография, найденная на просторах всемирной паутины, молчала, не ведая, что в душе моей уже родилось томительное чувство ожидания встречи с заснеженной вершиной...
"Ночной Эльбрус" - картина, написанная Еленой по возвращении из похода.
В добрый путь.
Весна и начало лета пролетели в бешеном калейдоскопе: я усиленно готовила организм к восхождению на Эльбрус, топая по лестничным пролётам и пугая соседей своей беготней. Организм, привыкший к благам цивилизации и лишённый самой элементарной физической нагрузки, поначалу взбунтовался: икры нещадно горели, а кислород с трудом поступал в лёгкие. Я разозлилась – что за слабость! Неужели мне не под силу сделать шаг, на который идут даже люди почтенного возраста?! Усиленно кряхтя и задыхаясь, превозмогая боль и банальную лень, через пару месяцев почувствовала, что первый километр для окрепших ног будет не страшен. Все эти дни и недели прошли как в тумане. Поиск необходимого снаряжения, растаптывание новеньких ботинок, а также жадное чтение рассказов и статей бывалых альпинистов, для которых этот маршрут был привычен как дыхание - стали моим основным занятием. Все проблемы и мелочи - отошли на второй план. Родные до последнего не знали о решении подняться на Эльбрус, а узнав, недоумённо покачали головами. На что девчонке мёрзнуть от колючих ветров, спать на жёсткой земле и мыться в любой мало-мальски пригодной луже? Обморожения и срыв в так называемый МЧСниками «трупосборник» тоже никто не отменял. Наверное, только горящая в моих глазах решимость удержала их от бесполезных уговоров. Наконец, наступил день икс. Получив последние напутствия, собрав огромную сумку с необходимым, я окрыленная отправилась в Пятигорск. Из Ставрополя уезжала в дождливое утро, вспоминая примету: дождь в дорогу - к удаче, а она в восхождении лишней не бывает... В группу, с которой предстояло провести ближайшие дни и шагать в одной цепочке, я влилась быстро. Опытные делились советами, а новички с жадным вниманием запоминали каждую крупицу полезного, что могло помочь в сохранении не только здоровья, но и самой жизни. Нашего гида за глаза прозвали «альфа»: от него исходила такая мощная энергетика, что возражать указаниям профи не хотелось. Опыт, железную выдержку и чуткость вожака мы почувствовали ещё при сборе группы, а перед началом подъёма ещё сильнее укрепились в вере, что он не подведет и поможет каждому, не только словом, но и делом. Впереди ждала акклиматизационная неделя. Инструктор полным воодушевления голосом дал необходимые наставления. - Ну ребятки, - улыбаясь как Чеширский кот, он осмотрел нашу команду, - в добрый путь, как говорится! - В добрый путь, - еле слышно повторила я и мысленно перекрестилась.
В одной связке.
Чего я ждала от восхождения? На что надеялась и рассчитывала? Могла ли я подумать, что впервые в жизни почувствую такое прочное душевное равновесие и ощущение причастности к чему-то очень важному? Наверное, нет. Единственное, что я поняла в первые же дни, так это то, что именно сейчас я не бесцельно существую, а живу по- настоящему.
Были моменты слабости, когда предатель организм готов был сдаться, проверяя выдержку головокружением и тошнотой, да трясущимися ногами, что сгибались под тяжестью рюкзака. «Ой тряяпкаа, - издевательски тянул внутренний голос, то и дело насмехаясь, но вместе с тем давая отрезвляющий пинок. - Ты посмотри на девчонок: тоньше тебя, а вон как бодро вышагивают!» Порой казалось, что кровавые мозоли не дадут сделать ни шага, но короткие передышки, незаменимые пластыри и пилюли из верной аптечки возвращали силы. Инструкторы в промежутках между переходами успевали рассказать парочку смешных историй, после которых в группе, устроившейся на привале, стоял дружный хохот. А какой неповторимый аромат борща стоял на поляне, когда дежурные колдовали над котелком, готовя обед! Здесь всё казалось другим, всё виделось в ином свете. Люди были настоящими: без лицемерных масок, натянутых улыбок и косметики, без дорогих платьев и костюмов. Вся эта шелуха была ни к чему. Дикая природа и сложные условия обнажили душу каждого и показали кто чего стоит. А потом мы снова шли... Мы шли друг за другом, кто-то из последних сил - стиснув зубы, а кто-то - успевая подбодрить впереди идущего. Напротив маячила желанная западная вершина Эльбруса.
"Рассвет в Приэльбрусье" - тема гор прочно закрепилась в творчестве Елены.
Эльбрус дал добро.
Наше утреннее восхождение началось уже ночью. Полтора часа на сборы, и мы, слегка дрожащие после тепла, двинулись в путь. Я не буду говорить, какой ценой далась мне эта высота - такое нужно пережить самому. Не скажу и о том, как сильно дрожали ноги после того, как на Косой полке едва не сорвался один из парней. Мы шли. Собрав в кулак и волю, и силы, и то стремление, что привело всех нас на эти склоны. Медленно рождалось утро, едва согревая персиковыми лучами уставших альпинистов. Последняя сотня метров оказалась такой чудовищно тяжёлой, что хотелось повернуть назад или упасть на месте, но именно в тот момент я почувствовала то, что ребята потом назвали вторым дыханием. Я же думаю, что это сам Эльбрус дал мне добро.
Как можно описать то чувство ликования и безудержной радости, что охватывает тебя там - на высоте? Вот она - вершина, держит тебя выше всего: выше твоих страхов, что долгие годы прорастали внутри, обвивая душу тонкими веточками сомнений; поднимает над всеми обидами и бедами, что совсем недавно казались такими масштабными. На высоте всё становится призрачно размытым, а все тревоги лопаются мыльными пузырями. Вот она - свобода, обжигающим ветром бьющая в лицо, ослепительными лучами озаряющая весь простор под ногами. Вот они - курчавые облака-корабли, медленным караваном следующие по извечному небесному пути. Протяни руку и сможешь ухватиться за гриву облачного коня. Опусти взор и обними глазами и сердцем синеокую ширь, раскинувшуюся под ногами. Сделай драгоценный глоток чистейшего воздуха и спой несмолкаемую песню ветров. И вот тогда, сквозь подступающие к горлу слезы радости, почувствуй, что тот, кем ты был ещё вчера, растворился в этой бескрайней тиши, на этом сложном, но таком долгожданном пути, и вместо человека, полного сомнений, на Земле появился тот, кто, спустившись обратно, больше никогда не сможет жить в рамках и безволии…
Я не оставила в горах своё сердце, как пел когда-то Высоцкий - я унесла их с собой, сохранив в памяти каждый шаг трудной дороги, каждое трепетание взволнованного пульса, каждый вздох этой опьяняющей синевы. А вот гора решила оставить на своих склонах меня прежнюю - человека, который серым январским утром вдруг осознал, что мечта должна быть высокой, такой как вершина величественного Эльбруса. И я рада, что мечта эта сбылась...